Хони Амеагел и его потомки

Моление о дожде

Однажды, когда приближался конец месяца Адар [период дождей] и не было дождя, стали просить Хони Амеагела:

— Помолись о дожде.

— Внесите со двора пасхальные очаги [глиняные], дабы они не размокли, — сказал Хони.

Начал он молиться, но дождь не шел. Тогда он очертил круг и, стоя в середине, воззвал:

— Творец вселенной! Дети твои обратились ко мне, как к возлюбленному твоему сыну, — и вот поклялся я, что не сойду с этого места, прежде чем ты не смилуешься над детьми своими.

Стало слегка накрапывать.

— Учитель! Опора жизни нашей! — сказали Хони ученики. — Сдается нам, что только для освобождения тебя от клятвы дождь едва-едва накрапывать начал.

— Не о том просил я, — возобновил молитву свою Хони, — о проливном дожде я прошу.

Разразился ливень.

— Учитель! Опора жизни нашей! — сказали ученики. — Ливень весь мир грозит разрушить.

И воззвал Хони к Всевышнему:

— Не о том просил я. Молю тебя: дождя благословенного и благодатного пошли нам, Г‑споди!

Пошел дождь умеренный, но шел так долго, что вынужден был народ подняться на Храмовую Гору, умоляя Хони:

— Учитель! Ты молился о дожде, помолись, чтобы дождь, наконец, прекратился.

— Установлено запрещение, — сказал Хони, — творить молитву против излишнего обилия дара Божьего [дождь, как и роса, является сам по себе Божьим благословением]. Тем не менее, приведите вола для благодарственного жертвоприношения.

Привели вола. Возложил Хони руки на него и воззвал к Г‑споду:

— Владыка вселенной! Народ твой Израиль, из Египта выведенный тобою, не в силах устоять ни против изобилия добра, ни против непосильных испытаний, — ни против твоего гнева, ни против безграничной благости твоей. Да будет же воля твоя, чтобы прекратился дождь и наступила ясная погода.

И сразу подул ветер, рассеялись тучи, засияло солнце, и пошел народ грибы собирать.

По этому поводу патриарх рабби Шимон бен Шетах велел сказать от его имени Хони:

— Не будь ты Хони Амеагел, я подверг бы тебя строжайшему наказанию [за злоупотребление силою молитвы и искушение Божьего милосердия]. Но что поделаешь с тобою, если ты перед самим Г‑сподом нежишься, как избалованное дитя перед отцом, исполняющим все прихоти его (Таанит, 23).

Сон Хони Амеагела

Сказание рабби Йоханана о Хони. 

Всю жизнь тревожил праведника этого смысл стиха: «Когда возвращал Г‑сподь пленников Сиона, мы были как в сновидении».

— Возможно ли, — говорил он, — семьдесят лет [период Вавилонского пленения] бродить во сне?

Однажды, находясь в пути, Хони увидел человека, занятого посадкою рожкового дерева.

— Через сколько времени принесет это дерево плоды? — спросил Хони.

— Через семьдесят лет.

— Но разве ты уверен, что проживешь еще семьдесят лет и будешь есть плоды с этого дерева?

На это человек тот ответил:

— Я застал на свете рожковые деревья; и вот, так же как предки мои взрастили деревья эти для меня, я взращу их для моих потомков.

Сел Хони поесть хлеба, и напал на него сон. Выступил утес и образовал вокруг него ограду.

Когда Хони проснулся, он увидел человека, собирающего плоды с того дерева.

— Ты ли это, — спросил Хони, — тот самый, которым посажено это дерево?

— Дерево это, — ответил человек, — посажено моим дедом.

— Очевидно, — сказал себе Хони, — я проспал семьдесят лет. Взглянул он туда, где оставил свою ослицу, а там табуны целые. Направился Хони к своему жилищу.

— Дома ли, — спросил он, — сын Хони Амеагела?

— Сына, — ответили ему, — уже нет на свете, а жив его внук.

— Я Хони Амеагел, — заявил он.

Не поверили.

Пришел он в академию и слышит — ученые говорят:

— Это толкование так же ясно, как во времена Хони Амеагела, который разъяснял всякий ученый вопрос, как только являлся в академию.

— Я и есть Хони Амеагел, — заявил он ученым. Но и те не поверили и должного почета ему не оказали. Пал Хони духом, стал молить о милосердии Г‑споднем. И принял Г‑сподь душу его.

По этому поводу говорил Рава:

— Правы люди, говоря: «Либо общение с людьми, либо смерти» (Таанит, 23).

Ученые и поденщик

Аба‑Хелкия был внуком Хони Амеагела. Когда страна страдала от бездождия, законоучители обращались к нему, прося помолиться о милосердии Божием, и по его молитве шел дождь.

Придя однажды и не застав его дома, отправились в поле, где он в то время полол. Подошли к нему с приветствием, но он не ответил. К вечеру, набрав вязку хвороста, он направился домой. Дрова и мотыгу он нес на одном плече, а верхнюю одежду свою на другом. Всю дорогу шел босой, а чтобы перейти через ручей надел сандалии. Пробираясь через терновник, поднял повыше края одежды. Когда он приблизился месту, где жил, жена вышла нарядной к нему навстречу. В дом он дал войти сначала жене, за нею вошел сам, а законоучителей впустил последними. Сел за обед, а их к столу не пригласил. Раздавая хлеб детям, старшему дал ломоть, младшему два ломтя.

Потом он сказал жене:

— Я знаю, законоучители пришли не иначе, как по поводу дождя. Пойдем поднимемся на кровлю и помолимся Г‑споду, — быть может, смилуется Всевышний и пошлет дождь. И пусть не говорят, что благодаря нам произошло это.

Придя наверх, встали он в одном углу, жена в другом и начали молиться. Первым появилось облако с той стороны, где стояла жена.

Сойдя вниз, он обратился к пришедшим, спрашивая:

— Чего ради, наставники мои, вы пришли ко мне?

— Нас послали просить тебя помолиться о дожде.

— Ну что ж, — ответил он, — благословен Г‑сподь, избавивший вас от нужды в молитве Аба‑Хелкии.

На это они сказали:

— Мы уверены, что только по твоей молитве пошел дождь. Теперь просим тебя, рабби, объяснить непонятные для нас поступки твои:

— Почему не ответил ты на наше приветствие?

— Потому, — пояснил Аба‑Хелкия, — что я нанят был на поденную работу и не вправе был отрываться от нее.

— Почему ты дрова нес на одном плече, а плащ на другом?

— Плащ этот чужой, и мне одолжили его для надевания, но не для носки дров.

— Почему всю дорогу ты шел босой, а дойдя до ручья, обулся?

— На суше видно, что под ногами, а в воде не видно.

— Зачем, перебираясь через терновник, ты поднял края одежды?

— Пораненное тело можно залечить, а платья не залечишь.

— Для чего при приближении твоем жена твоя вышла к тебе навстречу нарядной?

— Чтобы я не стал заглядываться на других женщин.

— Почему пошла в дом первою твоя жена, за нею ты, а нам дал ты войти последними?

— Потому, что вы недостаточно знакомы мне.

— Почему, садясь за стол, ты не сказал нам, по обычаю: «Садитесь и разделите со мною трапезу»?

— Потому, что хлеба было недостаточно, и я не хотел, чтобы вы благодарили меня напрасно.

— Почему старшему сыну дал ты один ломоть, а младшему два?

— Старший остается дома, а младший ходит в школу.

— Почему первым появилось облако с той стороны, где стояла и молилась твоя жена?

— Жена, бывая постоянно дома, подает бедному хлеб, и голод его немедленно утоляется. Я же подаю милостыню деньгами — и голод бедного не сейчас утоляется (Таанит, 23).

Ради малых сих

Ханан Анехба был сыном дочери Хони Амеагела. Когда стояло бездождие, ученые посылали к нему детей из школ, которые, бывало, тянули его за края одежды, крича: «Отец! Отец! Дай нам дождя!»

И Ханан взывал к Г‑споду:

— Владыка вселенной! Сделай ради малых сих, не различающих между Отцом, посылающим дождь на землю, и отцом, не во власти которого посылать дождь (Таанит, 23). 

По материалам сайтаwww.judaicaru.org